2006-10-22
"Сварка черного с белым" (газета "Киевский телеграфЪ" №22, 10.06.2001)
| МУЗЫ |
|
 |
Сварка черного с белым стала призванием киевского
— Как вы нашли свое призвание? — Если говорить о скульптуре, то диплом в Московском высшем Строгановском художественно-промышленном училище я еще в 1982 году защитил серией медалей "Украинцы в русской культуре". Это те, кого я искренне люблю: архитектор Иван Зарудный, создавший в XVII веке иконостас Петропавловского собора, живописец Дмитрий Левицкий, известнейший портретист XVIII века, запечатлевший едва ли не весь тогдашний бомонд, и скульптор XIX века Иван Мартос, изваявший памятник Минину и Пожарскому, который все свои работы подписывал "Козак з Ічні". Отливал медали в Киеве, тут и познакомился со специалистами Института электросварки, которые пригласили меня на работу. — Кого из художников ушедшего ХХ века вы бы добавили в свой "сериал"? — Пожалуй, киевлянина Казимира Малевича. Кстати, на месте его дома стоит тот корпус института, где находится моя мастерская. Знаете, скульптура интегрирована в историю больше, чем любой другой вид искусства, за исключением разве что архитектуры. Когда у Микеланджело современники не находили портретного сходства семейства Медичи, он говорил: "А кто это заметит через пять веков?" И оказался прав. Были в истории такие фигуры, как Александр Македонский, которого знали все, а достоверных портретов его нет, а был кондотьер Гатамелатта, ставший известным исключительно благодаря своей конной статуе в Падуе работы Донателло. — А у нас памятник Щорсу особо известен, так как скульптору позировал молодой Леонид Кравчук… — Но это и просто очень удачный памятник, отлично вписанный в окрестности. А вот о личности гетмана Сагайдачного я очень высокого мнения, но на Контрактовой площади, по-моему, поставили какого-то Конька-горбунка! Впрочем, может, это время такое, что персонажи получаются несколько кукольные. — Так что же вы бюстами не занимаетесь? Какие ни есть персонажи, но увековечить-то надо… — А лица-то сегодняшние, так сказать, не для бронзы и тем более не для сварки. Это строгая, героическая технология, пафосная, с огнем, с металлом. А сейчас объекты в основном для глины, а лучший, на мой взгляд, скульптор-портретист — тот, кто делает участников программы "Куклы": он полностью адекватен времени. Было героическое время конца 90-х, но его герои измельчали на глазах… — Тогда, хотя этот вопрос сегодня и перешел в разряд риторических, какой памятник вы бы поставили на площади Независимости? — Я бы не торопился. Не знаю, что там будет в конце концов поставлено, но пока нам нечем похвалиться перед потомками, я бы не трогал площадь: когда мне нечего сказать, я обычно молчу. Впрочем, если бы проблема установки памятника стала остро, я бы воспользовался идеей Леся Подервянского, рассуждавшего недавно на радио о мраморной свинье с золотыми крыльями, как сочетании исконно украинских материальности и духовности. Этот проект, пожалуй, вполне адекватен ситуации. — Ваши работы связаны с мифологией… — Да, я всегда любил историю, но последние годы предпочел заниматься мифологией. Лучше мифология, чем мифотворчество! Она чем хороша: это всемирный язык. И немцу, и ирландцу, и негру преклонных годов понятно, кто такой Минотавр, кентавр, единорог… — А какой из мифов ваш любимый? — Мой любимый миф — тот, с которым сейчас работаю. Вот еще тепленькие мои Орфей и Эвридика. Эта скульптура уйдет во Флориду, к моему постоянному покупателю Карлу Клейну, почтовому служащему, фану другой ценительницы моих работ, классика фэнтези Энн МакКэфри, первооткрывательницы планеты драконов. Так вот, у Орфея мощнейшее созидающее начало: когда он пел, затихала битва, замолкали звери, происходило терапевтическое, умиротворяющее, гармонизирующее действие. Но лечит других лучше тот, кто сам страдал. Его страданием стала Эвридика. И не просто потому, что он потерял ее, а потому, что потерял ее из-за своего малодушия… — Эта работа автобиографична? — Мифы тем и близки людям, что это автобиография человечества. И Фрейд, и Юнг пользовались мифологической терминологией. А автобиографичной становится любая работа, если она делается честно. Вот мою Орлеанскую деву, Жанну Д'Арк, я особенно люблю: в эпоху всеобщего малодушия она мобилизовалась сама и мобилизовала Францию. — О вас ходит легенда-быль, что в 1990 г. вы на белом коне возглавили манифестацию "Лучей чучхе"... — Несколько моих политических проектов увенчались успехом. Еще в конце 80-х многосуточные пикеты за демилитаризацию Киево-Могилянской Академии, чтобы убрать с ее территории военно-политическое училище, завершились победой. Потом в Партии зеленых призывал к закрытию ЧАЭС — ее, хоть и не сразу, но закрыли. В составе транснациональной радикальной партии поддерживал отмену смертной казни — отменили. Цель, которую ставишь, может казаться невыполнимой, но должна быть конкретной. Вот недавно участвовал в радиомарафоне в поддержку радио "Континент" — это локальная цель, а настоящее гражданское общество в Украине — перспективная. Чем мне удобен миф: он подчеркнуто черно-бел, в нем вечна диалектика света и тьмы. Поэтому я и свариваю черную и нержавеющую сталь… Беседовала |
У сорокачетырехлетнего киевского скульптора Владимира Иванова за последние несколько лет прошло около 20 выставок в Германии, три — в США, еще три — в Ирландии. В родном городе он не выставлялся с 1988 года: говорит, легче сделать четыре выставки за границей, чем одну — здесь. Зато технология сварной скульптуры, которую он использует, исключительно национальная, создана в Институте электросварки им. Патона.
— Еще в тридцатые годы скульпторы начали сваривать металлические конструкции, со времен испанца Хулио Гонзалеса кубизм и конструктивизм востребовали эту технологию, и после войны уже третья часть парковой скульптуры делалась именно так. Мой стиль — сочетание простой стали с нержавейкой: матовое благородство и изысканный блеск. В Украине сваркой занимались около десятка скульпторов, и все так или иначе выходили на контакт с нашей группой "Электрогефест". А в Германии, в старинном центре металлургии Саарбрюкене, находится наша вторая после Института электросварки база, куда водят будущих сварщиков из местных профтехучилищ, чтобы те увидели, какие красивые вещи смогут они делать.
